Всё о Финляндии


Прогулки по Москве. 2016.

Время летит незаметно.  Скоро исполнится два года, как Исмо приезжал в Москву.  Это был его первый приезд после окончания контракта в 2002-м. 

Прошло четырнадцать лет.  За это время мы несколько раз встречались в Финляндии. Самыми яркие были встречи в  2001 и 2002-м.  Все время моего брака, когда я приезжала в Финляндию с мужем, мы не встречались – не специально, так сложилось как-то само.  Потом несколько лет я не приезжала в Суоми.  А  в 2012 –м приехала с сыном в отпуск, и в Хельсинки мы встретились  и с Исмо, и с Пайви, и в таком расширенном составе гуляли в парке, обедали в ресторане.  

В ту нашу поездку Исмо приходил провожать нас на обратном пути, когда «Лев Толстой» стоял на станции Коувола – родном городе Исмо. Он подарил моему сыну коробку жевательного мармелада и лакрицу.   В 14-м мы встречались вдвоем.  Сына я отправила с Пайви на пикник,  а мы с Исмо ходили в Национальный музей,  гуляли по Кауппатори, ели вкусную жареную рыбку и пили пиво. Я подарила Исмо книгу Валентина Распутина. Исмо хорошо разбирается в  нашей культуре, литературе, истории.  В этом мы близки.  Но если Исмо сумел соединить профессию со сферой своих интересов, я иду к этому всю свою жизнь.

В июне 16-го стояла солнечная, но прохладная погода: изменение климата вовсю дает о себе знать.  Мы встретились у метро «Партизанская» (бывший «Измайловский парк»), причем кто-то из нас опоздал, как это почти всегда случалось при наших встречах. Мы поздоровались, как будто не расставались. Исмо был серьезен и сдержан, как всегда. Мы сразу отправились  в Измайловский парк.   Место предложила я: мне хотелось показать Исмо те места, в которых он не бывал за прежние годы жизни в Москве. 

Сначала мы углубились в лесную часть парка, прошлись по дорожкам, разговаривая. С Исмо можно было говорить обо всем и сколько угодно – темы не заканчивались никогда.  Из лесной части я рассчитывала переместиться к  аттракционам, озеру с лодками, спортивным сооружениям.  Но наши планы изменились.  Июньским вечером в лесу свирепствовали комары, и мы решили выйти из парка.  Я предложила Исмо покататься на трамваях (я знаток большинства трамвайных маршрутов Москвы).  Исмо согласился.

Мы поехали маршрутом, который проходит через старые районы востока Москвы и которые я особенно люблю: Семеновская, Авиамоторная, Лефортовский мост. Но весь маршрут мы не проехали. Мы пересели на другой трамвай – скорее всего, потому, что были ограничены во времени – Исмо хотел вернуться в свою гостиницу не очень поздно.

Мы стояли на остановке и ждали другого трамвая, который довез нас по улице Радио, через набережную Академика Туполева, через уникальную в Москве одноколейку, где одновременно может проехать только один трамвай, до Курского вокзала.  Исмо рассказал мне, что от Курской до его гостиницы, которая находилась на Покровке, можно дойти пешком. С тех пор я знаю путь от Китай-города до Курской.

Вечер был мягким, солнечным и умеренно теплым.  Мы обменивались впечатлениями от того, что видели.  На протяжении всего нашего общения я думала о том, какие потрясающие вещи делает время.  Самые яркие чувства уходят без следа, так что задаешься вопросом: а были ли они? Но, вспоминая Лахти, встречу на вокзале, нашу длительную прогулку, органный концерт на улице, несказанные слова и невербальное общение, я отбрасываю эти сомнения – были.

Сегодня я назвала бы свое состояние того июньского вечера «драмы больше нет».  Тогда я еще не слышала эту песню Полины Гагариной.

Изменился ли внешне Исмо? Наверное, да – законсервироваться не удавалось еще никому, а пластических операций ни он, ни я не делали.  Но если и изменился, то не очень сильно. Как, смею надеяться, и я.  Изменилось ли наше общение?  Пожалуй, да.  Мы стали общаться без прежнего напряжения, как хорошие старые друзья. 

Когда мы приехали на Курский вокзал, Исмо предложил зайти в «Шоколадницу». Давно шел десятый час, но мы все-таки заказали какую-то еду и чай.  Исмо оплатил счет сам – в этом он был неизменен, и это всегда было очень приятно. Пока ели, мы разговаривали. Мы обнаружили, что новые программы на нашем ТВ – в частности, «Ревизорро» на «Пятнице» совпадают с финскими.  А корни растут, конечно же, из англо-саксонского мира. Говорили мы и о политике, о том, что будет с отношениями между Россией и Финляндией.  Исмо – реалист, трезво оценивающий ситуацию, но не пессисимист.  Почти все время нашего разговора  с его лица не сходила улыбка.  Во время разговора он, сам того не подозревая, преподнес мне еще один сюрприз, упомянув, что ему 61 год.  Я хорошо помнила, что на момент нашей первой встречи мне было 22, а ему, по словам моего преподавателя финского языка, который нас и познакомил, 40.  По-видимому, мой преподаватель ошибся или Исмо уменьшил свой возраст на пару-тройку лет.  Стало быть, разница между нами была не восемнадцать лет, а двадцать –двадцать два.  Впрочем, это мало что меняло.

Исмо был в Москве неделю.  За это время мы встречались два раза.  Вторая наша встреча состоялась на Театральной площади за два часа до отъезда Исмо. Днем я выполняла работу для российского бизнесмена, много лет назад переехавшего в Финляндию. Надо сказать, что человек этот в общении оказался ужасен и потрепал мне немало нервов. Позднее я поняла, что имела дело с классическим нарциссом и абьюзером – они, как выясняется, встречаются не только в личных, но и в деловых отношениях.  Подтверждение этому я впоследствии получила там, где совсем не  ожидала, - в Живом журнале, в дискуссии совершенно на другую тему, когда имя моего недолговременного работодателя неожиданно всплыло с не самыми приятными отзывами. 

Тогда же я спешила на встречу.  Сначала мы посидели у фонтана рядом с Большим театром.  Потом прошлись по центральным улицам и переулкам, полюбовались ярким оформлением улиц. В Столешниковом переулке на роскошном белом рояле играл пианист.  В витринах магазинов, на улицах стояли и висели в горшках яркие очень красивые цветы.  Исмо заметил, что Москва стала похожа на европейские города, очень изменилась и похорошела. 

Прошлись мы и по ставшему пешеходным Кузнецкому мосту. Мы разговаривали, а время шло незаметно. И вот уже мы спустились в метро на Лубянке, доехали до Комсомольской. 
Конечно, я не пошла провожать Исмо до его вагона.  Мы попрощались на станции.  Исмо обещал, что приедет снова через год или два.  Я сказала ему, что он обязательно увидит много нового в Москве.

Потом мы переписывались, но не часто.  Исмо прислал мне фотографию нас с ним, которую сделали во время нашей второй прогулки. Я отправила ему фотки с моего фотоаппарата.

C Ристо. Июнь 16

Теперь наша переписка случается редко – раз в несколько месяцев. Иногда он ставит лайки моим публикациям и фото, а я – его.  В прошлом году Исмо забыл поздравить меня с днем рождения, в этом году я не поздравила его – тоже забыла.
Исмо по-прежнему поет в мужском хоре Коуволы.  Он вышел на пенсию.  Для меня так и остается загадкой, почему он выбрал путь одиночки.  Прямо я никогда не спрашивала его об этом.

И все-таки, глядя на фотографию, я понимаю, что мы – одного поля ягоды, почему-то не ставшие одним кустом.  Так бывает.

Добавить комментарий


Защитный код
Обновить

 

Самое популярное в блогах (за последние три месяца):

Вход на сайт

Вход на сайт