Юханнус - 2000
В июне 2000 года я впервые поехала в Финляндию одна. Месяца за полтора до поездки Пайви прислала мне приглашение, и я не спеша оформила себе визу с открытой датой на 14 дней.
Путешествие было волнующим, и не только ожиданием встречи с Суоми. В Москве я оставляла молодого человека, с которым недавно начала встречаться. Он пришел проводить меня на вокзал.
Я ехала "Львом Толстым" от Москвы до Хельсинки. Очень удобно, без пересадок. Тогда он уходил в 22.18, а в Хельсинки прибывал в районе 11.30 по местному времени. Потом время отправления перенесли на 22.50, а сейчас поезд и вовсе отправляется в 19.55, что, мягко говоря, не слишком удобно: в Выборг поезд прибывает в районе 4 утра, после чего идет проверка наших пограничников, потом в Вайниккале финских. Бессонная ночь обеспечена.
Тогда я всех этих неудобств не знала. Я спокойно ехала в поезде, наслаждалась путешествием, беседовала с попутчиками - мужчиной, похожим на Александра Ивановича Белова - был он каким-то бизнесменом, насколько помню, и женщиной.
Ожидание события - не менее приятно, чем само событие. Я всматривалась в таблички, мелькающие за окном по мере приближения к Хельсинки: Hyvinkää, Tikkurila, Pasila... Вот поезд снизил скорость... Мы прибыли на железнодорожный вокзал.
С самого детства я обожаю вокзалы. Возможно, потому, что с шести месяцев начала путешествовать на поезде. Каждое лето меня возили из Москвы в Минск к бабушке с дедушкой на три месяца. Стук колес для меня стал почти что колыбельной, при этом в поездах я практически не сплю, а скорее, грежу во сне :)
Я выбралась из поезда вместе со своим чемоданом и сумкой. Пайви я увидела не сразу: она шла вдали по направлению ко мне. Мы увидели друг друга. Она подошла, мы обнялись.
Наступил тот момент, которого я так долго ждала. Он всегда похож: мои первые шаги на финской земле, я ощущаю себя не гостьей, а местной жительницей, и так счастлива этому. Я смотрю, что изменилось вокруг, как выглядят люди, какие звуки доносятся со всех сторон, чем живет, дышит город.
Мы с Пайви сели на трамвай и доехали до ее дома. Тогда она жила на Apolloninkatu, в студенческой квартире. В Финляндии студенты часто снимают (или снимали - возможно, сейчас это изменилось) квартиры в складчину. Каждый занимает комнату. Получается выгодно. Летом 2000 Минна жила именно так. Тимо уехал работать по контракту в Канаду на год или полтора.
В квартире, помимо Пайви, жили то ли двое, то ли трое жильцов. Я помню рыжеволосую девушку, которую вроде бы звали Марья, и молодого человека из Турку. Он был большим любителем принимать ванну, и зависал в ней надолго, причем часто не один, а с девушкой. Дверь за собой они не запирали.
В те годы я практически всегда наблюдала одну и ту же реакцию финнов при знакомстве со мной: каждый вспоминал какие-нибудь русские фразы. Так было и при моем знакомстве с соседями Пайви. Молодой человек из Турку, как оказалось, учил русский язык. Из-за этого возникали забавные ситуации. Один раз я в разговоре с Пайви выразила недоумение и легкое недовольство тем, что молодой человек (имя ну никак вспомнить не могу!) надолго занимает ванну. Он в это время как раз был там. Тогда-то Минна и сказала мне, что он понимает по-русски. Я потом долго прикидывала, слышал он мои слова или нет.
Доставив меня в квартиру, Пайви уехала на работу. Я приняла душ после дороги, потом отправилась на первую прогулку по Хельсинки. Рабочий день Пайви заканчивался где-то после пяти. Мы встретились и пошли гулять.
Все последующие дни наш режим был примерно одинаковым. Утром Пайви уходила на работу. Я спала часов до 10, потом готовила себе завтрак - овсяную кашу и ела свой любимый финский йогурт Валио. Потом я одевалась, красилась и выходила в город. Я гуляла по центру, ходила по магазинам - шоппинг мне, как большинству девушек, совсем не чужд. Потом я обедала в каком-нибудь кафе или торговом центре. День пролетал незаметно. Вечером мы встречались с Пайви и гуляли.
Мы обошли многие районы центра города. Не все названия помню. Мы были в районе российского посольства - знаменитой улицы Tehtaankatu, где, по словам Пайви, было много частных домов, и вообще район был престижным. Я впервые увидела, как на лужайках в парках отдыхают молодые люди. Теперь в этом нет ничего необычного: все то же самое можно видеть у нас. Мы спускались к морю, сидели на скалах, слушали шум моря и крики чаек. Один раз мы видели лебедей.
Гуляли мы и по центру Хельсинки. Помню, как мы ходили в мексиканский ресторан где-то в районе моей любимой улицы Aleksanterinkatu. Что характерно: вкус еды совершенно не помню, а вот колоритных мексиканцев в шляпах сомбреро и зажигательную музыку - да. Пайви говорила, что в этом ресторане бывает даже президент Финляндии.
Мы возвращались домой поздно. Дома мы пили чай и разговаривали, потом ложились спать. Мы с Пайви спали на полу ее комнаты на матрасе. Кровати не было. Меня это нисколько не напрягало, как и Минну. Я засыпала под крики чаек - в этом районе море приближалось к домам. До сих пор помню и, наверное, буду помнить всегда эту уютную, успокаивающую мелодию моря.
В выходной мы встретились с друзьями Пайви - их у нее было очень много. Сначала мы сидели на террасе где-то то ли на Эспланади, то ли рядом. Потом пошли в ночной клуб. Помню, как нас кто-то сфотографировал.
Приближался Юханнус. В тот год он выпадал на будний день. Пайви была приглашена в компанию друзей в коттедж где-то под Коуволой. Накануне мы легли пораньше. Мы выехали рано утром. Помню комфортный финский скоростной поезд, на котором не чувствуется движения по рельсам, булочку и йогурт, которыми мы перекусывали в пути.
Мы вышли в Коуволе. Там мы отправились в квартиру подруги Пайви Яаны. Потом мне довелось еще неоднократно с ней встречаться. Яана была из богемной среды: ее мать - кинорежиссер, несколько раз побывавшая замужем. С отцом Яаны они давно развелись. Как мне рассказала Пайви, Яана всегда с кем-нибудь встречалась, но ни один из ее романов не длился дольше месяца. Встретила нас она весьма приветливо. В ее квартире мы пробыли несколько часов. Потом все вместе отправились на встречу с еще одним другом - Роопе (от Роберт) - бритым налысо молодым финном с небольшой бородкой. В то время я много раз встречала молодых финнов, бритых налысо - видимо, была такая мода.
Я несколько устала от долгих сборов и гадала, когда же мы доберемся до места. Наконец, все погрузились по машинам и поехали. Сейчас я уже не смогу описать место, где мы были. Помню, что дом был двухэтажным, стоял среди соснового бора, был окружен полями и березовыми рощами.
Во дворе росли березы, был пострижен газон, стоял мангал. На нем потом жарили овощи на гриле. Шашлык финнам неизвестен. Традиции жарить мясо у них нет - по крайней мере, при мне ни разу не жарили мясо. Колбаски - да. Возле мангала стоял стол. На нем поставили пластиковые стаканчики и пили. О питье на Юханнус я скажу отдельно.
Нас встретил хозяин дома по имени Томми. Как я узнала, он был бывшим бойфрендом другой подруги Пайви - Сони (тоже говорившей по-русски - у Пайви в окружении таких было немало). Расстались они не так давно, но это не помешало Томми пригласить Соню, в числе других, отмечать вместе Юханнус. Томми производил впечатление открытого, несколько рассеянного и эксцентричного молодого человека. Он был невысокого роста, с длинными волосами, повязанными в хвост, одет в черную майку и черные джинсы. По профессии он был художником. В доме были его работы, которые мне потом показали. Кстати, дом был его собственным.
Из других гостей помню девушку и молодого человека - тоже бритого налысо и с бородкой, они были парой; девушку по имени Ваппу - она говорила по-русски и проявляла ко мне повышенный интерес; еще одну девушку , которую можно было принять за русскую. Остальных не помню. В целом компания составляла человек пятнадцать.
Все тусовались в одной из комнат и долго разговаривали. Я понимала далеко не все, и мне было не очень интересно. Я ждала, что будет дальше. Потом мы переоделись - причем и Пайви, и я оказались в почти одинаковых длинных черных платьях, и прогулялись по окрестностям. Нас фотографировала уже упомянутая мной Ваппу.
Ва
Потом достали бутылки с сидром разных сортов и начали делать пунш, смешивая все сидры в большой емкости. Туда же положили клубнику. Потом стали готовить овощи-гриль: резали помидоры, перец, кабачки и нанизывали их на шампуры. Я к этому времени уже основательно проголодалась - мы не обедали - и ждала трапезы с нетерпением.
То ли я не большая любительница пить, то ли в Финляндии на Юханнус действительно много пьют, но мне на протяжении всего праздника постоянно не хватало еды. Все вокруг больше пили, чем ели. Я же выпила пару-тройку стаканчиков пунша и больше не хотела.
Не могу сказать, чтобы все сильно опьянели, хотя пили, по моим меркам, много. Поздно вечером все собрались идти смотреть большой костер, который разжигали в честь Юханнуса. Как я поняла, мероприятие проводилось километрах в пяти от нас. Мы отправились туда пешком.
Было светло, как днем. Когда в небе розовел закат, и солнце медленно отправлялось за горизонт, на часах было около двенадцати ночи. Удивительное ощущение!
Мы добрались до костра где-то к часу ночи. К тому моменту он уже не был таким огромным. Видимо, суть похода была, опять -таки, не в событии, а в приближении к нему. Мы пробыли там какое-то время. Помню, была дискотека, танцы, пунш. Довольно скоро все отправились обратно, разбившись по групкам. Пайви общалась с теми, кого я не знала. Тогда мне было несколько обидно, потому что она отдалилась и вообще не подходила ко мне. На обратном пути она отправилась вместе с несколькими из нашей компании в кабак. Я пришла домой с Томми, Соней, Яаной и еще кем-то. Было где-то четыре утра. Я очень устала и рухнула на кровать в комнате, которую мне предоставили, не раздеваясь.
На следующий день тусовка продолжилась. Снова были разговоры и пунш. Я чувствовала себя все менее комфортно. Еще перед поездкой в Финляндию я простудилась. У меня было воспаление в ухе. Но я и не думала отменять поездку и поехала с ваткой с борным спиртом в ухе. В первые дни приезда в Финляндию у меня начало болеть горло. Я не обращала внимания. Но горло не проходило. Напротив, оно болело все сильнее и сильнее.
И на сам Юханнус, и после него горло у меня продолжало болеть. Я начала волноваться. Я поговорила с Пайви. Мы решили поехать ко врачу. Так мой финский опыт пополнился еще одной страничкой - посещением финского медицинского учреждения.
Помню, нас привезли на машине - кто не помню. Дело было в Коуволе. Мы сели в коридоре и стали ждать. Помню, как женщина - наверное, медицинская сестра громко назвала мою фамилию, с трудом выговорив - для финнов наши фамилии трудны. Мы с Пайви вошли в кабинет врача.
Пайви выступала переводчиком. Хотя я общалась в Финляндии только на финском, в общении с врачом моего финского было явно недостаточно. Врач посмотрел мое горло. Потом он что-то написал на бумажке, дал мне и что-то сказал.
- Он говорит, что у тебя в горле какая-то бактерия, - сказала Пайви. - Тебе нужно принимать таблетки, которые он выписал.
Мы вышли из кабинета. Потом поехали в аптеку и купили таблетки синего цвета. Кажется, это были капсулы, и когда во рту эта капсула раскрывалась (их нужно было рассасывать), вкус оказывался неожиданно-пронзительным. После того как я начала принимать эти таблетки, мне стало получше. Но последствия все-таки проявились. Через некоторое время после возвращения в Москву у меня случился пиелонефрит - воспаление почек. Горло и почки, как я узнала позже, связаны. А я в поездке сидела на холодном, пила прохладное - в общем, ни в чем себе не отказывала.
Но это было позже. Тогда мне было и тревожно, и любопытно. В Коуволе мы с Пайви нанесли еще один визит. Мы ходили домой к Исмо - тому самому, который познакомил меня с Калеви и ввел в финский хор. Исмо жил в Коуволе. В то время он вернулся домой из Москвы на летние каникулы.
Мы с Пайви ходили к Исмо не просто так - я попросила у него разрешения позвонить в Москву в страховую компанию, чтобы сообщить, что по моей страховке произошел страховой случай, и получить после возвращения в Москву деньги.
Я до сих пор благодарна Исмо. Финны не приглашают к себе домой без особого повода. Он был так любезен, что разрешил мне, которую знал не очень близко, и девушке, которую не знал вообще, придти в свой дом, да еще и воспользоваться своим телефоном. Я не уверена, что сейчас смогла бы обратиться с подобной просьбой. Тогда я была более дерзкой: как ни крути - молодость.
Мы вернулись в Хельсинки. Там я пробыла еще несколько дней. Мы с Пайви продолжали гулять. Один раз мы отправились с ней на остров Сеурасаари рядом с Хельсинки. Я обожаю острова. Мы наслаждались красотой природы. А еще там плавали частные яхты. Пайви разговорилась с молодыми людьми на одной из яхт. Слово-за слово - и она поднялась на борт, а я вслед за ней. Пайви всегда легко знакомилась с людьми. Одна бы я на такую авантюру не решилась. Мы поплыли. Помню, как спускались вниз и осматривали яхту, заходили в каюту управления. Прогулка продолжалась часа полтора. Яхта причалила в одном из районов Хельсинки. Мы поблагодарили наших спутников и... сошли на берег, как ни в чем не бывало. Я сомневаюсь, что такое было бы возможно в России.
Несколько раз я ходила в молодежную библиотеку где-то рядом с Эспланади проверять свою почту. Мне пришла открытка от моего знакомого молодого человека. Он писал, что ждет меня. Я была в Финляндии уже десять дней. В какой-то момент - это был единственный раз за все годы - я почувствовала, что хочу скорее вернуться в Москву. Возможно, и даже наверняка, тут сыграли роль романтические отношения. Я сказала Пайви, что хочу поменять билет и вернуться в Москву на два дня раньше. Пайви нисколько не удивилась. Мы пошли с ней на вокзал, и я достаточно легко поменяла билет.
Пайви проводила меня до поезда. Мы обнялись на прощание. На душе у меня было неуютно и тревожно. Я словно предчувствовала, что продолжение лета будет непростым. Покидать Финляндию мне не хотелось. В то же время, какая-то сила влекла меня обратно в Россию.